В истории Apple было немало анонсов, после которых конкуренты делали вид, что ничего особенного не произошло, а сами при этом начинали судорожно догонять компанию из Купертино. Об одном из таких случаев я уже успел рассказать в последнем номере «Яблони», а другой не менее прекрасный пример хорошо описан в книге Фреда Вогельштейна «Dogfight: How Apple and Google Went to War and Started a Revolution». Как вы, наверное, уже успели догадаться из заголовка, он связан с анонсом самого первого iPhone.

В 2005 году наиболее секретным и амбициозным проектом, над которым велась работа в расширявшемся кампусе Google, был Android. В угловом помещении на первом этаже Здания 44, окруженного рекламными конструкциями, четыре десятка инженеров разрабатывали, как они думали, революционное устройство, которое должно было навсегда изменить мобильную отрасль.

К январю 2007 года многие из них работали по 60-80 часов в неделю на протяжении полутора-двух лет, занимаясь написанием и тестированием кода, переговорами в отношении лицензий на программное обеспечение и международными перелетами в поисках правильных компонентов, поставщиков и производителей. Последние шесть месяцев они готовили рабочие прототипы, планируя выпустить устройство до конца года. Но их планы нарушил Стив Джобс, который со сцены центра Moscone West представил оригинальный iPhone.

После этого анонса разработчик Android Крис Де Сальво заявил: «Как потребитель, я был поражен до глубины души, и сразу же захотел себе один из таких телефонов. Но, как инженер Google, я сразу понял, что нам придется всё начать сначала».

Для компаний из Кремниевой долины, и даже многих сотрудников Google, презентация iPhone стала приятным сюрпризом. Джобс в очередной раз сделал невозможное. Четырьмя годами ранее он убедил непримиримых представителей музыкальной индустрии наполнить iTunes Store 99-центовыми треками. А теперь провернул похожий трюк с сотовыми операторами, создав революционный смартфон. Но для команды Android его анонс был настоящим шоком.

«Наш продукт внезапно стал выглядеть, как будто он из… девяностых, — вспоминает Де Сальво. — Это один из тех случаев, когда всё было понятно без слов».

* * *

В 2005 году индустрия мобильных операционных систем являлась одной из самых неблагополучных во всей технологической отрасли. Операторы не могли предоставить достаточную скорость интернета для веб-серфинга на телефонах. Железо было очень слабым и не позволяло запускать ничего кроме устаревшего ПО. Но самая большая проблема, и это понял Джобс, заключалась в том, что отрасль находилась под властью олигополии: помимо сотовых операторов разработкой прошивок занималось всего несколько компаний, и все существовавшие операционные системы были попросту ужасны. Но если со временем пропускная способность и мощность телефонов могла увеличиться, то повлиять на операторов или производителей телефонов было невозможно — они все контролировали.

«Мы пытались договориться с Vodafone (крупным европейским оператором), чтобы встроить поиск Google в их телефоны, — вспоминает один из топ-менеджеров Google, который предпочел не называть своё имя. — Но они предлагали нам очень невыгодные условия, по которым мы могли предоставлять лишь некоторые поисковые результаты, большинство из которых они будут размещать в конце каждого запроса. У них не было хорошего мобильного браузера, а мелодии для звонка (которые они продавали) часто получали более высокий приоритет в поисковой выдаче. Чем-то подобным занимались все операторы. Они думали, что смогут самостоятельно предоставить полный объем сервисов, а жесткий контроль позволял лучше заработать».

Была еще одна причина, из-за которой никто не хотел разрабатывать операционные системы для мобильных телефонов, — это было убыточное занятие. В отрасли не было никаких стандартов. Практически в каждом устройстве работала своя собственная прошивка и набор приложений. Это значило, что ПО для телефонов Samsung не работало на железе от Motorola, а мотороловский софт не запускался на телефонах Nokia. Зачастую даже в пределах одной компании использовалось несколько несовместимых платформ, например, разные версии Symbian, так что многие предпочитали оставаться в стороне. Выгодней всего было не создавать мобильные приложения, а владеть компанией, которая их тестировала и убеждалась в том, что они работали на всех телефонах на рынке. Ларри Пейдж никогда не стеснялся в выражениях, вспоминая, насколько неприятными были те дни для него и Google.

«У нас был шкаф, забитый сотней мобильных телефонов, и зачастую мы не могли разрабатывать программное обеспечение для нескольких устройств одновременно», — рассказывал он на встрече с акционерами в прошлом году. В других интервью он не раз вспоминал об «ужасном» и «невероятно болезненном» опыте.

Но Пейдж и остальные топ-менеджеры Google понимали: в конечном итоге кто-то найдет выход из даной ситуации, и очень боялись, что этой компанией станет Microsoft. В те годы Microsoft являлась самой богатой и могущественной технологической компанией в мире, а пользователи постепенно стали обращать внимание на Windows CE и программное обеспечение для этой платформы. Смартфоны с Windows CE всё еще оставались нишевыми продуктами, но если бы они покорили сердца потребителей, весь бизнес Google мог оказаться под угрозой.

Это не было преувеличением. В те годы Microsoft и Google боролись за лидирующие позиции в мире технологий. На протяжении двух десятилетий лучшим местом работы для талантливых инженеров являлся Microsoft, но потом компания из Редмонда начала постепенно уступать Google. Билл Гейтс и Стив Баллмер ясно дали понять, что они приняли этот вызов. Особенно страдал Гейтс. Он неоднократно пытался высмеять стиль одежды Пейджа и Сергея Брина, поставить под сомнение популярность их поисковой системы и как-то заявиле, что из всех конкурентов на протяжении многих лет Google больше всех копировал Microsoft.

Руководители Google были убеждены: если Windows обоснуется на мобильных устройствах, Microsoft станет всеми правдам и неправдами мешать пользователям получить доступ к поиску Google. Правда, сделать это будет немного сложно после антимонопольного иска, выигранного в 90-х правительством США, по результатам которого Microsoft больше не мог использовать свою монополию на рынке PC и запугивать конкурентов.

Но у Microsoft на тот момент не было монополии на рынке смартфонов, и компания могла там спокойно конкурировать. Это и беспокоило Google. Если бы Редмонд на своих устройствах усложнил доступ к поиску Google, сделав свой сервис более доступным, многие пользователи использовали бы то, что им предложено по умолчанию. Подобным образом Microsoft уничтожил в 90-х Netscape, и теперь был готов повторить этот трюк с Google, для которого основным источником доходов была и остается реклама в поисковой выдаче. «Сейчас в это довольно трудно поверить, но тогда нас очень обеспокоило то, что мобильная стратегия Microsoft может оказаться успешной», — сказал Эрик Шмидт в 2012 году во время судебного разбирательства с Oracle.

* * *

В день, когда Стив Джобс представил iPhone, Энди Рубин, руководитель команды Android, находился почти в тысяче километров от Сан-Франциско. Он направлялся в Лас-Вегас на выставку потребительской электроники CES, и отреагировал на анонс iPhone точно так же, как и Де Сальво. Рубина поразила презентация Джобса, и он попросил водителя остановиться на обочине, чтобы спокойно досмотреть трансляцию.

«Черт побери, — сказал он одному из своих коллег в автомобиле. — Я думаю, мы не собираемся выпускать наш телефон».

Команда Android работала над программным обеспечением прототипа с кодовым названием Sooner. Помимо полноценного интернет-браузера и поддержки всех сервисов Google вроде поиска, Карт или YouTube прошивка обладала еще одним преимуществом: по задумке она должна была работать не только на прототипе, но и на любом смартфоне, планшете или другом еще не придуманном портативном устройстве. Ей не требовалась привязка к ноутбуку или настольному компьютеру, она позволяла одновременно запускать несколько приложений и должна была легко подключаться к интернет-магазинам через мобильные программы. iPhone напротив требовалось регулярно подключать к iTunes, он не поддерживал многозадачность и компания из Купретино в начале даже не задумывалась над собственным магазином приложений.

Однако, главной проблемой Sooner являлся уродливый дизайн. Своей традиционной клавиатурой и маленьким экраном, не поддерживающим сенсорное управление, он очень сильно смахивал на BlackBerry. Рубин и его команда, а также партнеры HTC и T-Mobile наивно полагали, что владельцы смарфтонов с таким впечатляющим программным обеспечением попросту не станут обращать внимание на то, как выглядит устройство. В те годы это было расхожее мнение. Гаджеты с революционным дизайном редко добивались успеха. И RIM лишь подтверждал этот тезис — канадская компания стала одним из ведущих производителей смартфонов на планете, сделав ставку на функциональность BlackBerry, а не на его внешний вид: покупатель получал телефон, полноценную физическую клавиатуру, безопасную электронную почту, и все это в одном «неубиваемом» гаджете.

С другой стороны iPhone не просто очень круто выглядел, но и использовал совершенно новый подход во взаимодействии с телефонами — инженеры Android либо не думали о нём вовсе, либо считали его слишком рискованными. Благодаря большому экрану, виртуальной клавиатуре и замене физических кнопок их программными аналогами каждое приложение теперь могло похвастаться уникальным набором элементов управления. Если вы слушали музыку или смотрели видео, на экране отображались кнопки управления воспроизведением. Для ввода адреса в браузере использовалась виртуальная клавиатура, но после нажатия на Enter она исчезала. iPhone работал в портретной или ландшафтной ориентации в зависимости от того, как пользователь держал телефон в руке, для чего Apple использовала акселерометр.

Рубин и его команда, равно как и представители некоторых других компаний, не думали, что пользователям понравится работать с виртуальной клавиатурой, ведь она не обеспечивала обратной тактильной связи. Именно поэтому первый Android-телефон — T-Mobile G1 от HTC, вышедший на год позже iPhone — комплектовался выдвижной клавиатурой. Но к тому моменту стало очевидно, что разработчики Андроида недооценили Джобса. Стив вышел на мобильный рынок со многими инновационными идеями. «Мы знали, что Apple собирается представить телефон. Все знали об этом. Но мы просто не подозревали, насколько хорошим он получится», — вспоминает Итан Бирд (Ethan Beard), один из первых руководителей по развитию бизнеса Android.

В течение нескольких недель после анонса iPhone команда разработчиков Android полностью изменила свой курс и приступила к работе над телефоном с сенсорным экраном, получившим кодовое названием Dream. Его запуск был отложен до осени 2008 года, и всё это время инженеры пытались добавить в него функции, которых не было у iPhone.

* * *

На этом споры о том, кто кого копировал, можно считать официально законченными.


Читайте также: